В течение нескольких месяцев в городе случилось три похожих убийства, жертвами которых в общей сложности стали семь человек. Сначала неизвестные бандиты расправились с семьей директрисы магазина «Охота» не Невском проспекте. Богатую женщину застрелили вместе с мужем. При этом их квартиру на улице Седова перевернули вверх дном. За этим последовали еще два жестоких нападения на квартиры состоятельных по тем временам ленинградцев. В одной из них преступники лишили жизни известного ювелира вместе с женой и домработницей.
Вся питерская милиция стояла на ушах. Отрабатывались даже экзотические версии. Например, супруг директора магазина «Охота» раньше служил в НКВД, курировал один из лагерей ГУЛАГа. Большие милицейские силы были брошены на то, чтобы выяснить, не отомстил ли мужчине таким образом кто-нибудь из политзаключенных.
— Но основной все-таки оставалась версия вооруженного грабежа, — рассказывает Евгений Константинович Масюкевич, занимавший в ту пору должность заместителя начальника Управления уголовного розыска. — Тогда подобные преступления часто совершали гастролеры с Кавказа — грузины и азербайджанцы. В Питере у них были свои люди, которые давали наводки на богатые квартиры с драгоценностями и антиквариатом. За этими квартирами устанавливалось наблюдение. Преступники находили в доме напротив какую-нибудь одинокую бабушку, представлялись сотрудниками милиции или спецагентами. Давали старушке бинокль, платили деньги, и она сутки напролет следила за «подозрительной» квартирой, думая, что выполняет гражданский долг. Установив график пребывания жильцов, преступники либо вламывались в квартиру в их отсутствие, либо устраивали разбойное нападение, когда в ней было меньше всего людей. При этом старались все-таки никого не убивать. А тут мы столкнулись с небывалой жестокостью.
Выйти на след злодеев долго не удавалось. В конце концов по подозрению в квартирных убийствах был задержана разбойная группа Шелеста. Бандитов начали колоть. Многое не сходилось. Но оперативники были уверены, что это всего лишь вопрос времени.
И вдруг в Ленинском районе, чуть ли не напротив Ленинского РУВД, случилось на первый взгляд незначительное происшествие, которое заставило милиционеров в корне пересмотреть взгляд на серию квартирных убийств.
— Это не люди были, — убежден Евгений Масюкевич. — А история того, почему студент вдруг стал людей убивать, весьма поучительна. Отец парня тоже был художником, он развелся с его матерью и уехал в Америку. Мальчишка тяжело это переживал, потому что любил отца. Писал в письмах: «Пап, я по тебе соскучился, я к тебе приеду». Но тот отвечал: «Нет. Я что, тебя еще кормить должен. Сперва деньги заработай. А потом приезжай». Их переписка вообще многое объясняет. Отец был из разряда непризнанных гениев. Его творчество и в Америке не оценили — он работал где-то на станции техобслуживания. Как его не любили, так и он никого не любил. И сына наставлял в письмах соответствующим образом: «Жри всех, потому что гениев никто не признает». Он воспитывал в парне зависть паскудную, черную. Студент читал Фрейда, подчеркивал в нем разные строчки. Это была мерзкая воспитательная среда. Фактически папаша вырастил монстра. В конце концов парень сделал для себя страшный вывод: решил, что нужно совершить ряд громких убийств. Заработать денег, а потом, воссоединившись с отцом, еще написать об этом книгу.
Бандиты получили суровые приговоры. Но уже через год в стране началась перестройка. Прежние моральные устои рухнули. И в стране, охваченной приватизацией, стало можно все — в том числе почти безнаказанно грабить и убивать. И у редакции нет никакой уверенности, что члены банды, которая едва не взорвала станцию «Канал Грибоедова», были расстреляны или отсидели свои сроки до конца.
Целый пласт неизвестной информации о борьбе с преступностью поднят в тексте «Охотники за маньяками». Это рассказ оперативников-профессионалов о том, как в Ленинграде-Петербурге на протяжении почти полувека велась борьба с преступниками-извращенцами.
В течение нескольких месяцев в городе случилось три похожих убийства, жертвами которых в общей сложности стали семь человек. Сначала неизвестные бандиты расправились с семьей директрисы магазина «Охота» не Невском проспекте. Богатую женщину застрелили вместе с мужем. При этом их квартиру на улице Седова перевернули вверх дном. За этим последовали еще два жестоких нападения на квартиры состоятельных по тем временам ленинградцев. В одной из них преступники лишили жизни известного ювелира вместе с женой и домработницей.
Вся питерская милиция стояла на ушах. Отрабатывались даже экзотические версии. Например, супруг директора магазина «Охота» раньше служил в НКВД, курировал один из лагерей ГУЛАГа. Большие милицейские силы были брошены на то, чтобы выяснить, не отомстил ли мужчине таким образом кто-нибудь из политзаключенных.
— Но основной все-таки оставалась версия вооруженного грабежа, — рассказывает Евгений Константинович Масюкевич, занимавший в ту пору должность заместителя начальника Управления уголовного розыска. — Тогда подобные преступления часто совершали гастролеры с Кавказа — грузины и азербайджанцы. В Питере у них были свои люди, которые давали наводки на богатые квартиры с драгоценностями и антиквариатом. За этими квартирами устанавливалось наблюдение. Преступники находили в доме напротив какую-нибудь одинокую бабушку, представлялись сотрудниками милиции или спецагентами. Давали старушке бинокль, платили деньги, и она сутки напролет следила за «подозрительной» квартирой, думая, что выполняет гражданский долг. Установив график пребывания жильцов, преступники либо вламывались в квартиру в их отсутствие, либо устраивали разбойное нападение, когда в ней было меньше всего людей. При этом старались все-таки никого не убивать. А тут мы столкнулись с небывалой жестокостью.
Выйти на след злодеев долго не удавалось. В конце концов по подозрению в квартирных убийствах был задержана разбойная группа Шелеста. Бандитов начали колоть. Многое не сходилось. Но оперативники были уверены, что это всего лишь вопрос времени.
И вдруг в Ленинском районе, чуть ли не напротив Ленинского РУВД, случилось на первый взгляд незначительное происшествие, которое заставило милиционеров в корне пересмотреть взгляд на серию квартирных убийств.
В пятницу после работы в районе 1-й Красноармейской улицы возвращался домой крепко выпивший работяга. Переходил улицу на красный свет и едва не угодил под колеса легкового автомобиля. Разозлившись, рабочий стукнул кулаком по крыше машины. Выскочил водитель, завязалась драка. В это время совершенно случайно мимо проходил сержант милиции. Совершенно случайно он никуда не торопился и ввязался в потасовку. А затем отвел работягу в Ленинское РУВД. По дороге тот жаловался милиционеру на жизнь: «Вам бы только рабочий класс унижать. У меня вон сосед по коммуналке мочит людей, чего же вы его не арестовываете».
— Милиционер сдал пьяного в вытрезвитель. И не поленился написать рапорт о случившемся, хотя мог бы и не написать, — продолжает Евгений Масюкевич. — А в рапорте передал те слова пьяного хулигана. В понедельник начальнику РУВД легли на стол материалы о происшествиях за выходные. Тот был не с бодуна, не в запарке и соизволил рапорт подчиненного внимательно изучить, хотя зачастую бывает иначе. Мало того, начальник позвонил нам в убойный отдел. По стечению обстоятельств в отделе был свободный опер. На всякий случай его отправили проверить сигнал. Опер не поленился разыскать работягу. Тот рассказал, что однажды по пьянке уснул у телевизора, а когда проснулся, услышал через розетку разговор в соседней комнате: люди обсуждали предстоящий налет на какие-то квартиры.
Оперативники начали изучать личность соседа. Им оказался молодой парень, ранее не судимый и нигде не засвеченный. С виду совершенно нормальный человек, студент Мухинского училища, будущий художник. Комната ему досталась от отца, тоже художника, эмигрировавшего в Америку. За студентом приставили наружное наблюдение, а в жилище его установили прослушку. Постепенно удалось выявить пятерых приятелей парня. Это тоже были ранее не судимые молодые люди 18-22 лет, в основном рабочие. Прослушка подтвердила, что, когда они собираются вместе, ведут разговоры об оружии и преступлениях. А «наружка» привела милиционеров в Невскую дубровку. Там у одного из парней был дом, рядом с ним — мастерская. Ее негласно осмотрели и обнаружили заготовки для изготовления автоматов и пистолетов.
Было принято решение — всех задерживать. Во время обыска в коммуналке оперативники нашли вещи, похищенные из ограбленных квартир. А когда они хотели сдвинуть диван, студент-художник вдруг подал голос: «Я бы не советовал вам этого делать». Ему ответили: «Повякай еще». На что парень заметил: «Как хотите, но сейчас полквартала на воздух взлетит».
Вызвали саперов. Те на глазах изумленных оперов быстро определили, что комната по периметру заминирована от сдвигания вещей. Так что милиционеры во время обыска запросто могли погибнуть под обломками. Хорошо, что студент в последний момент испугался. Но это были не все сюрпризы, поджидавшие следствие.
Выяснилось, что один из участников молодежной банды был настоящим гением по части оружия. Те несколько образцов автоматов, которые были им изготовлены, сразу же изъяли сотрудники КГБ.
— Они сказали нам: «Забудьте, что вы их видели». Эти автоматы могли стрелять даже под водой и имели сменные стволы и магазины под разный калибр патронов. «Калашников» отдыхает. Парень изготовил на верстаке топорное снаружи, но идеальное внутри оружие. Заготовки брали на одном из питерских военных заводов.
Задержанные не особенно запирались. Выяснилось, что мозговым центром у них был студент-художник. Именно он в студенческой среде собирал информацию про состоятельных граждан — потенциальных жертв. Дальше разрабатывался план. Причем вопрос убивать или нет, который часто обсуждается в криминальной среде, перед молодежью не стоял.
Следствие выяснило еще один потрясающий факт: банда задумала устроить вооруженный налет на главный офис Сбербанка на Невском проспекте (он тогда находился рядом с «Пассажем»). А перед этим в отвлекающих целях планировалось взорвать станцию метро «Канал Грибоедова». Уже были готовы взрывчатка (полтора килограмма тротила) и два автомобиля — чтобы их заполучить, бандитам пришлось убить двух водителей. Молодежь проанализировала пассажиропоток на станции и решила действовать в утренний час пик, чтобы было побольше жертв. Чемоданчик с взрывчаткой планировали пустить вниз по эскалатору. Часовой механизм был рассчитан всего на несколько минут. По замыслу бандитов, после взрыва в прилегающих к станции метро районах началась бы паника, туда стала бы съезжаться милиция со всего города. Тем временем под шумок был бы осуществлен налет на Сбербанк. «В Сбербанке мочить всех, денег брать как можно больше», — так предводитель-студент инструктировал своих товарищей перед налетом. Они успели даже провести рекогносцировку на местности — выезжали с чемоданчиком на «Канал Грибоедова», замеряли по секундомеру время движения эскалатора и т. п. До задуманной операции оставались считанные дни…
— Это не люди были, — убежден Евгений Масюкевич. — А история того, почему студент вдруг стал людей убивать, весьма поучительна. Отец парня тоже был художником, он развелся с его матерью и уехал в Америку. Мальчишка тяжело это переживал, потому что любил отца. Писал в письмах: «Пап, я по тебе соскучился, я к тебе приеду». Но тот отвечал: «Нет. Я что, тебя еще кормить должен. Сперва деньги заработай. А потом приезжай». Их переписка вообще многое объясняет. Отец был из разряда непризнанных гениев. Его творчество и в Америке не оценили — он работал где-то на станции техобслуживания. Как его не любили, так и он никого не любил. И сына наставлял в письмах соответствующим образом: «Жри всех, потому что гениев никто не признает». Он воспитывал в парне зависть паскудную, черную. Студент читал Фрейда, подчеркивал в нем разные строчки. Это была мерзкая воспитательная среда. Фактически папаша вырастил монстра. В конце концов парень сделал для себя страшный вывод: решил, что нужно совершить ряд громких убийств. Заработать денег, а потом, воссоединившись с отцом, еще написать об этом книгу.
Бандиты получили суровые приговоры. Но уже через год в стране началась перестройка. Прежние моральные устои рухнули. И в стране, охваченной приватизацией, стало можно все — в том числе почти безнаказанно грабить и убивать. И у редакции нет никакой уверенности, что члены банды, которая едва не взорвала станцию «Канал Грибоедова», были расстреляны или отсидели свои сроки до конца.
Целый пласт неизвестной информации о борьбе с преступностью поднят в тексте «Охотники за маньяками». Это рассказ оперативников-профессионалов о том, как в Ленинграде-Петербурге на протяжении почти полувека велась борьба с преступниками-извращенцами.
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.
«Курсы выживания» в Сертолово как зеркало военной реформы министра Сердюкова
В течение нескольких месяцев в городе случилось три похожих убийства, жертвами которых в общей сложности стали семь человек. Сначала неизвестные бандиты расправились с семьей директрисы магазина «Охота» не Невском проспекте. Богатую женщину застрелили вместе с мужем. При этом их квартиру на улице Седова перевернули вверх дном. За этим последовали еще два жестоких нападения на квартиры состоятельных по тем временам ленинградцев. В одной из них преступники лишили жизни известного ювелира вместе с женой и домработницей.
Вся питерская милиция стояла на ушах. Отрабатывались даже экзотические версии. Например, супруг директора магазина «Охота» раньше служил в НКВД, курировал один из лагерей ГУЛАГа. Большие милицейские силы были брошены на то, чтобы выяснить, не отомстил ли мужчине таким образом кто-нибудь из политзаключенных.
— Но основной все-таки оставалась версия вооруженного грабежа, — рассказывает Евгений Константинович Масюкевич, занимавший в ту пору должность заместителя начальника Управления уголовного розыска. — Тогда подобные преступления часто совершали гастролеры с Кавказа — грузины и азербайджанцы. В Питере у них были свои люди, которые давали наводки на богатые квартиры с драгоценностями и антиквариатом. За этими квартирами устанавливалось наблюдение. Преступники находили в доме напротив какую-нибудь одинокую бабушку, представлялись сотрудниками милиции или спецагентами. Давали старушке бинокль, платили деньги, и она сутки напролет следила за «подозрительной» квартирой, думая, что выполняет гражданский долг. Установив график пребывания жильцов, преступники либо вламывались в квартиру в их отсутствие, либо устраивали разбойное нападение, когда в ней было меньше всего людей. При этом старались все-таки никого не убивать. А тут мы столкнулись с небывалой жестокостью.
Выйти на след злодеев долго не удавалось. В конце концов по подозрению в квартирных убийствах был задержана разбойная группа Шелеста. Бандитов начали колоть. Многое не сходилось. Но оперативники были уверены, что это всего лишь вопрос времени.
И вдруг в Ленинском районе, чуть ли не напротив Ленинского РУВД, случилось на первый взгляд незначительное происшествие, которое заставило милиционеров в корне пересмотреть взгляд на серию квартирных убийств.
Целый пласт неизвестной информации о борьбе с преступностью поднят в тексте «Охотники за маньяками». Это рассказ оперативников-профессионалов о том, как в Ленинграде-Петербурге на протяжении почти полувека велась борьба с преступниками-извращенцами.
Текст
«Курсы выживания» в Сертолово как зеркало военной реформы министра Сердюкова
