Супермены существуют!

Как совершаются настоящие мужские поступки

О тексте

Читатели и журналисты «заточены» на «чернуху». Но очень часто рядом с чем-то черным есть что-то светлое. И это светлое бывает не так сложно найти. Но не ищут. Я не знаю почему, но журналисты делают акценты на погибших, а не выживших, на злодеев, а не героев. Многие герои так и остаются в тени. И забывают героев быстрее, чем злодеев. А если задаться целью сломать этот установившийся в журналистике порядок вещей, рождаются вот такие тексты.

О чем мечтает любая женщина? Конечно, о настоящем мужчине. А их среди нас не так мало, как кажется. Только не ищите их среди псевдогероев — артистов и спортсменов, которых у нас принято осыпать почестями. Настоящие герои незаметны. И даже если они проявляют чудеса героизма, им редко воздается по заслугам. «МК» в Питере» узнал, как живется участникам нашумевших ЧП — тем, кто спасал и спасался, рискуя своей жизнью.

Трагедия гостиницы «Ленинград»: спасаясь от огня, пожарный упал с 7-го этажа и выжил

Пожар в гостинице «Ленинград» — одно из самых страшных происшествий в истории города. 23 февраля 1991 года в огненной ловушке погибли 16 человек, в том числе 9 пожарных. Их могло быть десять. Но Александру Мироненкову чудом удалось спастись.

Горел седьмой этаж гостиницы. Огонь быстро распространялся по коврам, которыми были устланы коридоры. Первые пожарные машины прибыли через 5 минут, но к тому времени весь этаж уже полыхал.

— Мы собирались праздник отмечать, это же было 23 февраля, — вспоминает Александр Мироненков. Тогда он был начальником караула 7-й пожарной части. — Вдруг поступил вызов. Гостиницы всегда идут у нас по повышенному номеру сложности. Готовились к самому худшему. Но реальную ситуацию мы поняли, когда выехали на Литейный мост и увидели дым, валивший из окон здания.

Разбуженные постояльцы выбегали из комнат, окна и двери остались открытыми. Начался сквозняк, разнесший огонь по всему этажу.

Когда подразделение Александра Мироненкова прибыло на место, в окнах на верхних этажах стояли люди. Они махали тряпками. Стоял жуткий крик.

— И тут к одному из моих бойцов обратился милиционер, он сказал, что на седьмом этаже остались люди, кажется, даже его знакомые. Пожарный с тем милиционером поднялись на этаж и вернулись, доложили мне ситуацию. Боец еще сказал, что задымление не очень большое. Тогда мы поехали туда все вместе выводить людей, — рассказывает Александр Мироненков.

Пожарные поднимались не по лестницам, по ним валила толпа людей, выбиравшихся из дыма, а на специальном техническом лифте (обычные лифты были отключены в первые минуты пожара). Огнеборцы и милиционер (который отправился искать людей даже без противогаза) поднялись до седьмого этажа. Там лифт замер. Двери открывали уже вручную. Стало понятно, что тем же путем вниз будет не спуститься.

— Мы раздвинули двери, а там уже не просто задымление, а сплошной черный дым и адское пекло, — говорит Александр. — На нас были противогазы. Их маски, сделанные из резины, просто плавились. У меня потом все лицо было обожжено.

В помещениях выгорало и плавилось все до самого бетона. Три этажа гостиницы и ресторан над ними не восстановлены до сих пор.

— Милиционер хорошо знал расположение номеров на этаже, он повел моего бойца за людьми. Но больше мы их не видели — они погибли. А я и еще двое ребят кинулись искать выход. Добежали до номеров. Большинство было закрыто. В тех, что дверь была не заперта, никого не нашли — ни живых, ни мертвых. И температура была невыносимая. Тогда поняли, что это ловушка. Пока бегали, искали укрытие, один из моих бойцов погиб. Он оставался в холле этажа.

Туда же вернулись и Мироненков с напарником. На шестом этаже под ними работали их коллеги. Александр попросил их кинуть пожарный рукав. По нему удалось вылезти в окно и перебраться на шестой этаж его напарнику. Но второй раз этот трюк не удался. Снизу не смогли снова закинуть рукав наверх. А температура становилась уже нестерпимой. К тому же, бегая по номерам, Мироненков получил 40 процентов ожогов тела. Выхода не было. Он вылез в окно. Повис на руках. Оставалась последняя надежда, что снизу товарищи схватят его за ноги и затянут в окно.

— И они даже ухватили меня за сапоги, это я чувствовал. Но потом у них что-то случилось, и они выпустили меня. Я полетел вниз, — рассказывает Александр.

Он упал на козырек гостиницы. Из-за этого злосчастного козырька на том пожаре и гибли люди. Он выступает далеко вперед от фасада здания. И потому пожарные лестницы первых машин просто не дотягивались до окон. Люди, не дождавшись помощи, выбрасывались из объятых пламенем номеров и разбивались.

— Я очнулся. Рядом со мной лежал еще один пожарный. Я даже попытался его оттащить — только потом мне сказали, что он уже был мертв. Сверху на нас летели осколки лопавшихся от огня стекол, — говорит Мироненков.

Александра с козырька сняли строители. Погрузили в какое-то корыто и спустили вниз. Срочно увезли в больницу с многочисленными переломами, в том числе позвоночника.

Мироненков лечился полгода. А потом вернулся в пожарную охрану, в свой караул.

— Я в порыве чувств тогда дал обещание отслужить за своих погибших бойцов. Вот и вернулся. И еще десять лет проработал. Поначалу было страшно. Когда выезжали на первый мой пожар после возвращения, я построил свой караул и просил ребят поддержать меня, если что. Но работа сглаживает все воспоминания, — уверяет пожарный.

Проходить мимо гостиницы «Ленинград», ставшей теперь отелем «Санкт-Петербург», Александру до сих пор не по душе. Во сне он все еще то и дело возвращается на пылающий седьмой этаж. Спустя пару лет после того пожара снова был звонок и сообщение о возгорании в той же гостинице. Вызов пришелся как раз на смену Мироненкова.

— Конечно, я не мог отказаться, сказать, что не поеду. Но стало совсем не по себе. К счастью, это оказался ложный вызов.

Каждый год 23 февраля пожарные собираются на Серафимовском кладбище, у могилы своих товарищей, погибших в 1991-м в «Ленинграде». Александр живет неподалеку от этого кладбища. Но после выхода на пенсию ему трудно проходить мимо могилы друзей.

Падение троллейбуса в озеро: спортсмен вытащил со дна живыми 20 человек

Шаварш Карапетян человек уникальный. Он всю жизнь кого-то спасает.

— В детстве я хотел стать летчиком или капитаном корабля, — говорит Шаварш. — Но спасать людей и не думал. Мне, правда, всегда нравилась история моего деда. Когда мы ложились спать, он вспоминал, как однажды вытащил из реки захлебнувшегося человека. Откачал его, и деду за это даже дали какой-то подарок.

Сам Шаварш за свою жизнь вырвал у смерти больше полусотни людей. Самый известный его подвиг — спасение 20 человек из упавшего в воду троллейбуса.
В сентябре 1976 года Шаварш бежал по берегу Ереванского озера с 20-килограммовым рюкзаком за плечами. Это была для него привычная тренировка. Карапетян профессионально занимался подводным плаванием. Он был 17-кратным чемпионом мира, 13-кратным чемпионом Европы.

И в то же время, когда Шаварш бежал, по набережной ехал троллейбус с 92 пассажирами. По одной из версий, у водителя случился сердечный приступ, по другой, он подрался с мужчиной, требовавшим сделать остановку в неположенном месте. Как бы то ни было, шофер потерял управление, и троллейбус сорвался в воду. Он камнем ушел на дно, на глубину более 10 метров. Шаварш, не раздумывая, бросился за ним. Карапетян смог достать живыми двадцать человек. Он передавал их своему брату Камо, тоже спортсмену-подводнику, а тот дальше — тренеру на берег. Нескольких спасенных откачать не удалось. Но больше всего Шаварш переживал из-за того, что во время одного из погружений он схватил в салоне не человека, а подушку от сиденья и вытянул ее на поверхность.

— Она мне потом часто снилась. Это ведь мог быть еще один спасенный человек. Как же я ругал себя за ту подушку, — говорит герой.

Спасенных отвезли в больницу. К врачам попал и Шаварш. У него было сильное переохлаждение (последнего человека он поднял, уже теряя сознание), началось воспаление легких. К тому же в мутной воде пловец сильно изранил ноги о разбитое стекло. Из-за этого началось заражение крови. 46 дней Карапетян пробыл без сознания. Пневмония серьезно сказалась на легких, в них образовались спайки, стало очень больно делать глубокие вдохи.
…А за два года до этого подвига спортсмен возвращался с тренировки. В автобусе было более 30 пассажиров. По пути двигатель начал барахлить, и водитель остановился проверить, в чем дело. Он вышел из кабины, и тут, видимо, сорвался ручной тормоз, неуправляемый автобус покатился вниз, в сторону пропасти. Шаварш сидел ближе всех к выходу, мог бы выскочить и спастись. Но вместо этого он перелез на место шофера и вывернул руль так, что автобус уперся в скалу и остановился.

А в 1985-м чемпион оказался рядом с горящим ереванским СКК. Шаварш кинулся в здание и помог нескольким людям выбраться из огня. Тогда он сам получил ожоги. И после этого окончательно ушел из большого спорта.

— Нас, спортсменов, учат побеждать, а как завершать карьеру, никто не знает. Поэтому для многих спортивная слава часто оборачивается трагедией. Мне тоже было тяжело. Но я справился. Пошел работать на завод, потом занимался компьютерами, открыл первый в Ереване компьютерный класс, — говорит Карапетян.

Шаварш ни разу в жизни не пожалел, что спасал людей. Медали и кубки несопоставимы с человеческой жизнью. Хотя в ответ спасенные часто даже не могли поблагодарить его.
— В СССР троллейбусы в воду не падали. О таких происшествиях нигде не сообщалось. И обо мне никто не говорил. Только спустя шесть лет о той истории написала «Литературная газета». Тогда меня нашли несколько спасенных. Один из них, художник, подарил мне свою картину, — улыбается Шаварш.

Едва о герое стало известно, ему начали писать со всего Союза — пришло 70 тысяч писем. И почти все без обратного адреса, люди просто благодарили его за смелость.

Кроме этих трех случаев, на счету Шаварша еще и несколько «персональных» спасений. Неудивительно, что на вопрос: как вам так «везет» на подвиги, он отвечает:
— Да это повседневная жизнь. Я и девушку как-то после аварии доставал из машины. А когда еще совсем молодым был, вытащил тонувшего из воды, как мой дед. Но подарок тогда достался тому, кто его откачивал, — смеется Шаварш. — Еще однажды на улице мужчину нашел. Он на земле лежал, а было уже холодно, снег шел. Оттащил его туда, где посуше, и хотел пакетиками полиэтиленовыми прикрыть, чтобы его не мочило. А тут наряд милиции идет. Они решили, что я этого мужика убил и теперь тело прячу. Уже хотели меня арестовать, но потом разобрались, даже поблагодарили.

Сейчас Шаваршу 58 лет. Он живет в Москве, куда перебрался после Карабахской войны в начале 1990-х. У него семья, своя небольшая обувная фирма. И недавно появились люди, которым Карапетян сам обязан своей жизнью.

— У меня был инфаркт. А врачи института кардиохирургии сделали мне операцию и вытянули меня. Их было трое — русский, армянин и грузин. И еще спасибо врачу скорой помощи. Когда он забирал меня, то сказал: «Я отвезу тебя туда, где тебя спасут». В другой клинике я бы умер. А благодаря ему выжил.

Взрыв «Невского экспресса»: пассажиры помогали друг другу

Шаварш никогда не хотел стать героем, все «приключения» находили его сами. А вот петербуржец Александр Синяков не раз размышлял о катастрофах, в которых он бы выжил.
— Мне хотелось попасть в аварию и уцелеть. Я прикидывал, как это может случиться.

Авиакатастрофу не рассматривал, в ней почти нереально выжить. Про поезда тоже не думал. Этот вид транспорта казался безопасным. Скорее, представлялось ДТП с автобусом, — признается Александр.

Испытать на себе ужасы катастрофы ему довелось в 2009-м. И, конечно, произошла она там, где он меньше всего ожидал. Синяков был одним из тех, кто ехал в «Невском экспрессе» 27 ноября. Тогда фирменный поезд сошел с рельс из-за теракта. Погибли 27 человек, 132 получили ранения.

— Я возвращался с коллегой из Москвы. Мы ехали в вагоне ближе к началу поезда. После того как произошел взрыв и состав сошел с рельс, мы выбрались и пошли вперед, посмотреть, что произошло. Первый вагон лежал на боку метрах в 800 от остальных, второй — метрах в 400. Кругом была кромешная темнота. У перевернувшихся вагонов мы разожгли костры и начинали доставать людей. В тех вагонах, которые больше всего пострадали, было месиво из пассажиров, багажа и оторвавшихся от пола кресел, — вспоминает Александр.

Неведомо откуда достали деревянные двери, их использовали вместо носилок, перетаскивали людей в будку электроподстанции. Петербуржцу запомнилась одна женщина, уже пожилая, полноватая. Ее нужно было переложить с этих импровизированных носилок на пол подстанции.

— Несколько человек подхватили ее за плечи и за ногу. А за вторую все боялись браться. Она была сильно повреждена — изогнута неестественно. Выглядело это страшно и отталкивающе. Но я совладал с собой. И взялся за эту ногу. Мы переложили женщину и побежали за другими пострадавшими.

Александр вспоминает, что сразу после теракта у него было какое-то странное состояние, волнение, возбуждение, но не отрицательное, а положительное. Ему даже было интересно.
— Безусловно, это трагедия, но в то же время я стал участником такого события и остался жив. Я даже думал потом: а не из-за меня ли? Это же я хотел катастрофу, вот и накликал беду.

Но потом разговаривал с друзьями, знакомыми и пришел к выводу, что на самом деле многие люди думают так же, как и я, и тоже хотят выжить в катастрофе. О том происшествии я теперь редко вспоминаю. Только когда соседи по купе заводят речь о поездках и разговор как-то сам выходит на безопасность, тогда рассказываю свою историю. Люди слушают, а потом с облегчением говорят, что со мной ехать спокойно — в одну воронку снаряд дважды не падает.

Несчастный случай на Мойке: ныряя за утопающими, милиционер «превысил полномочия»

Прапорщик полиции Владимир Сорокин не похож на супергероя. Ему бы ученым быть или учителем. А он полицейский. А когда спасал двух петербуржцев из Мойки, еще был сержантом милиции. Владимир служит в полку вневедомственной охраны, который охраняет Эрмитаж и прилегающие территории. В 2007 году День ВМФ выпал на 29 июля. Сорокин патрулировал улицы.

— Проходя по Мойке, где-то в районе 16-го дома, я заметил в воде мужчину и женщину. Я им крикнул, чтобы выходили. Сначала подумал, что они просто купаются. А потом заметил, что они уже тонут, барахтаются в воде, цепляются друг за друга, — говорит Владимир.
Как позже выяснилось, эта парочка каталась на катере в компании друзей. И, видимо, «на слабо» мужчина прыгнул в воду. Предполагалось, что он доплывет до берега под ликование друзей. Но за ним увязалась верная подруга. Когда их заметил Владимир, они уже из последних сил глотали воздух, выныривая из-под воды. Сержант успел стянуть ботинки и снять форменную куртку с удостоверением. Он бросился в воду на помощь утопающим прямо с табельным пистолетом Макарова.

— Я удивился, какое сильное было течение в том месте, казалось бы, Мойка спокойная речка, а тянуло там очень сильно, — отметил Сорокин.

Вдохновленный примером милиционера, с берега поплыл к незадачливым купальщикам и их друг. На пару с Владимиром они схватили мужчину и женщину, стали поддерживать им головы, чтобы те не захлебнулись. Вчетвером они бултыхались минут 15. Все это время на них глазели прохожие с набережной и пассажиры корабликов, плывших мимо.
— Нас даже фтографировали. Далеко не первый катер остановился и с него нам бросили спасательные круги, — рассказывает полицейский.

Утопающих подняли на борт. Только тогда Владимир заметил, что мужчина значительно превосходит его габаритами. Он мог бы утянуть спасителя за собой на дно. Сорокин выбрался на берег и, захватив ботинки и куртку, пошел в свой пункт милиции. По дороге на него оборачивались прохожие. Кажется, они были уверены, что страж порядка так отметил праздник.

— Пошел сушиться и пистолет чистить. Ему-то ничего не было, — улыбается Владимир.
А вот самому герою чуть не попало от начальства за проявленную инициативу. Сначала Сорокина наградили премией — 3500 рублей. А когда речь зашла о медали или другом подобном поощрении, руководство милиции озадачилось — где были во время спасения пистолет, удостоверение, форма. И героя едва не наказали за халатное отношение к обмундированию.

Приводнение Ту-124 на Неву: герой уплыл с места происшествия

21 августа 1963 года в Ленинграде произошло небывалое событие. Прямо на Неву приводнился Ту-124 с экипажем и пассажирами на борту. Он летел из Таллина в Москву. Но еще в начале полета выяснилось, что заклинило переднюю опору шасси. Неполадка требовала срочного устранения. Но в Таллине был туман, и там бы приземлиться не получилось, борт отправили в Пулково. Предполагалось, что самолет сделает несколько кругов над городом, сожжет запас горючего и на остатках приземлится в аэропорту. Но приборы были еще несовершенны. И горючее закончилось раньше, чем ожидалось. Ту-124 в это время пролетал над центром города в сторону Пулково. Над Исаакием заглохли двигатели. И «тушка» начала планировать над Невой. Выбора не было. Пришлось приводняться. Экипажу удалось провести самолет так, что он не задел ни один из мостов и плюхнулся в воду между строящимся мостом Александра Невского и железнодорожным Финляндским. Глубина реки там около 13 метров. Самолет начинал тонуть. А прохожим на набережных даже казалось, что так и надо, что эта сцена нового кинофильма. Первым сориентировался капитан проплывавшего мимо буксира Юрий Поршин.

— Мы шли из Рыбацкого в морской торговый порт с несколькими плотами леса, — вспоминает тот летний денег Юрий Викторович. — Самолеты редко падают на воду. Я заподозрил неладное. Велел отцепить плоты и подплыл к самолету.

Поршин подвел свой буксирчик БП-10 между крылом и хвостовой частью лайнера. Один из иллюминаторов открылся, и оттуда показалась голова кого-то из членов экипажа.
— Я понял, что их надо спасать, — говорит Поршин. — Спросил, что у них самое крепкое, за что можно зацепиться. Они предложили цеплять за рулевые колонки в кабине.

Юрий подплыл к носу самолета и кинул пилотам буксировочный трос. Они быстро привязали его к штурвалу. Капитан отбуксировал самолет к правому берегу. Там вдоль набережной стояли плоты деревообрабатывающего предприятия, располагавшегося на Охте. И так удачно удалось капитану буксира расположить самолет, что его помятое крыло легло аккурат на эти плоты. Пассажиры выбирались по крылу на набережную как по трапу. Даже часть багажа удалось вытащить. Все 44 человека благополучно спаслись.

— Первыми вышли члены экипажа, — заметил Поршин. — Но не потому, что торопились покинуть тонущий самолет, они, во-первых, вынесли документы, во-вторых, помогали людям выбираться. Последние пассажиры выходили уже по пояс в воде.
С берега ленинградцы кричали «Ура».

— Я решил, подтащить самолет ближе к набережной, чтобы потом его было удобней доставать. Отвел за плоты почти под самый Финляндский мост. Там он к утру следующего дня и затонул окончательно. А мне работать надо было. Я свои плоты подхватил и дальше в порт поплыл, — вспоминает Юрий Викторович.

Ему тогда было всего 24 года. Коренной ленинградец, он родился в 1939 году. Всю блокаду прожил в городе. Тогда от голода погибли его отец и младшая сестренка. Мать сильно болела. После войны мальчик жил в детдоме, а потом поступил в Ленинградское речное училище. Он ходил по Неве с 1959 года, сначала штурманом, а потом дорос и до капитана. Отработал 47 навигаций. Закончил плавать всего пять лет назад, но все еще трудится, как он говорит, «на подхвате».

Благодаря его находчивости спаслись десятки людей. Уплывшего героя быстро нашли.
— От «Аэрофлота» мне дали грамоту, мое начальство выписало премию в пол-оклада. Еще часы настольные подарили. Хорошие часики, до сих пор у меня стоят. Не ходят уже, правда, но они долго служили, — радуется Юрий Викторович.

Экипаж хотели наказать, но потом тоже наградили. Несколько лет спустя Юрию Поршину довелось встретиться с двумя членами экипажа спасенного им Ту-124.

— Они мне рассказали, что на самом деле самолет сажал второй пилот, а командир с бортмехаником в это время пытались багром выпихнуть застрявшее шасси.
Спасенных, лишь немого искупавшихся в невской воде пассажиров посадили в автобус и отправили в Пулково, откуда ближайшим рейсом они улетели в Москву. Никто из них так никогда и не поблагодарил ловкого Юрия Поршина, не давшего им утонуть после такой удачной посадки.